После того, как глава города в соцсетях объявил, что ищет достойного помощника, на гордуму обрушился шквал заявлений. Около пятисот человек - от Санкт-Петербурга до Челябинска - бросились на помощь екатеринбургскому мэру.
Правда, свой вклад внесли кадровые агентства, без спроса опубликовавшие объявления о вакансии на своих сайтах. Из-за этого роботы автоматически пересылали в «серый дом» анкеты всех, кто ищет должность со словом «помощник».
Но реальных кандидатов все-таки было хоть отбавляй - около трехсот человек. Список фильтровали до тех пор, пока в нем не осталось восемь человек. Из них половина, реально оценив свои шансы, на финальный тур не явилась. Комиссия, возглавляемая главой города, состояла из нескольких сотрудников гордумы и вашего покорного слуги.
Оставшаяся четверка оказалась довольно пестрой. Степан Чиганцев - ревизор Фонда соцстраха, Светлана Косолапова - юрист автоцентра, Павел Акулов - аспирант, Максим Максимчик - безработный. Объединяет их, пожалуй, только молодость. Всем - от 22 до 32 лет.
Павел Акулов, увидев объектив, попросил не фотографировать его слева:
- На шкаф налетел, - объяснил он.
И в самом деле, под левым глазом были заметны следы какого-то насилия.
Двое из трех мужчин оделись «а-ля Ройзман» - вольный стиль, демократичные джемперы. Только Максимчик был в тройке, а из нагрудного кармана выглядывал платочек в тон галстука.
Экзамен сдавали в три этапа. Для начала всем раздали билеты с вопросами о сроке полномочий депутатов, характере правовых актов и прочей юридической хитрой казуистике.
Потом «абитуриенты» получили одинаковые копии двух настоящих заявлений трудящихся и попросили дать на них ответ.
Тут дело пошло веселее. Одно короткое послание пришло из СИЗО-1. Автора обвинили в сексуальном преступлении (по его мнению, несправедливо), и он слезно просил Ройзмана привлечь к своей судьбе внимание общественности и прессы.
Второе письмо (в четыре раза длиннее) отправил человек, представившийся «асбестовским Мао Цзедуном». Обращаясь к главе Екатеринбурга - «дядя Женя», великий кормчий сообщил, что житья ему от проклятых асбестовцев не стало, и просил определить его в психбольницу Екатеринбурга.
Я конечно, не юрист, но просьба показалась мне вполне обоснованной и заслуживающей пристального внимания. В редакцию такие ходоки частенько забредают, но в наших силах только ласково проводить их под локоток до порога.
Впрочем, кандидаты своими ответами - кто устными, кто письменными - сделали примерно то же самое. Только Максимчик придумал оригинальный ход - разместить пресс-релиз в средствах массовой информации об этом незаурядном человеке. На мой вопрос о том, как он себе представляет эту публикацию, кандидат ответил коротко:
- Предложение снимается.
А сидельцу все дружно объяснили, что его дело - не в компетенции мэра.
Третий этап - собеседование с главой города. Кандидатов выставили в коридор и стали вызывать по одному.
То, что они рассказывали о себе мэру, тому и так было известно из личных дел. Поэтому он спрашивал, например, какие книги они читают, какие фильмы смотрят. Звучали имена Габриэля Гарсиа Маркеса и Генриха Манна.
Было заметно, что Евгений Ройзман явно симпатизирует бородатому здоровенному Чиганцеву.
- Парень понятный, комфортный, открытый. Видно, что не привык врать, - на последнюю мысль мэра, возможно, натолкнула просьба Степана забрать с собой в коридор чашку с чаем.
- Пить хочется, - добродушно улыбнулся он.
В результате, действительно, единогласно утвердили двадцатипятилетнего Степана Чиганцева, ревизора Фонда соцстраха. Вторым помощником взяли Светлану Косолапову.
После заседания мне объяснили, как я оказался в комиссии. «Серый дом» не хочет, чтобы его подозревали в распределении должностей по блату. Поэтому "Комсомолка" и оказалась на кухне, где готовят особое блюдо - кадры для аппарата. Могу засвидетельствовать, что Чиганцев ни по манерам, ни по фактам биографии никак не тянет на матерого аппаратчика. А по выражению лица видно, что он вовсе не был уверен, что вытянет счастливый билет.
Впрочем, счастье ли это на самом деле - покажет время.