Премия Рунета-2020
Россия
Москва
+2°
Boom metrics
Политика19 августа 2018 22:00

Шевченко против Гозмана: Можно ли было сохранить СССР в августе 91-го

27 лет назад, на четыре дня - с 18 по 21 августа 1991 года - власть в СССР перешла ГКЧП - Государственному комитету по чрезвычайному положению [видео, радиопередача]
Тысячи людей вышли на защиту «Белого дома» ради свободы. А получили развал страны, чеченскую войну и дефолт.

Тысячи людей вышли на защиту «Белого дома» ради свободы. А получили развал страны, чеченскую войну и дефолт.

Фото: Анатолий ЖДАНОВ

ГКЧП состоял из советской верхушки, которая пыталась остановить подписание нового Союзного договора советских республик. Что, по мнению ГКЧП, ставило крест на СССР. Президента Советского Союза Горбачева изолировали в Крыму. Но президент РСФСР Ельцин обвинил «путчистов» в госперевороте и заперся с соратниками в Белом доме. ГКЧП ввел в Москву танки, но штурмовать Белый дом, к которому пришли тысячи людей, так и не решился. И 22 августа уже сами «путчисты» были арестованы.

Можно ли было спасти СССР? И почему народ тогда поверил реформаторам, а сегодня - считает, что не правы были обе стророны (см. таблицу)? Об этом в эфире Радио «КП» поспорили журналист-социалист Максим ШЕВЧЕНКО и политик-либерал Леонид ГОЗМАН.

«КОГДА ВЕРИЛИ ЕЛЬЦИНУ, МЫ БЫЛИ НАИВНЫМИ ЛЮДЬМИ»

КП: Почему в 1991-м все были против ГКЧП? Никто не вышел на улицы защищать Союз. А защищать Белый дом толпа наоборот - пришла.

Шевченко: Я тоже был тогда с отцом у Белого дома. Видел, как взлетали трассеры, видел, как горел БТР. Власть уже находилась в парализующей всех и вся агонии, не имела никаких сценариев, раздражала бессмысленными кровопусканиями - Тбилиси, Баку или Фергана - ее уже мало кто воспринимал всерьез. А наличие ГКЧП в виде Геннадия Янаева (вице-президента СССР, ред.) или Владимира Крючкова (председателя КГБ, - ред.), трясущихся от страха и неспособных совершить никакой политический поступок ради спасения государства, показало всем, что мы имеем дело с беспомощными людьми. Поэтому очень многие москвичи вышли к Белому дому. Мы были наивными людьми. Мы полагали, что нужны серьезные перемены. Мы верили в демократию и обновленный социализм. Все эти мечты оказались ничем.

КП: Вы потом себя корили?

Шевченко: Разумеется. Хотя корить себя за молодость просто невозможно. Мы не понимали, что происходит. Мы действовали по наитию. А в политике искреннее движение душ людей часто используется опытными манипуляторами, которые сами-то души не имеют. Такими, на мой взгляд, были Ельцин и его окружение.

Гозман: Я согласен с тем, что власть в СССР уже не имела никакого авторитета. Но я не согласен с оценкой Ельцина. Вот я не был наивным. Я верил в демократию, в свободу и верю в это сейчас. И именно поэтому я тоже пошел в те дни к Белому дому. И совершенно об этом не жалею. Я счастлив, что довелось внести свой вклад в крушение той варварской коммунистической системы. Мне кажется, люди пошли к Белому дому не потому, что у Янаева тряслись руки - это добавилось потом. Люди вышли за свою свободу.

Максим Леонардович уверен - Ельцин обманул народ.

Максим Леонардович уверен - Ельцин обманул народ.

Фото: Евгения ГУСЕВА

ГКЧП ДОБИЛ СОЮЗ

КП: Но многие сейчас жалеют, что поддержали Ельцина, а не ГКЧП. Почему?

Шевченко: Оголтелый отъем у народа социальных, гражданских прав, расстрел парламента в 1993-м, чеченская война - это все следствие 1991 года. Ведь после этого сразу пошла подмена государства криминальными системами, связанными с западом и его спецслужбами. Дошло до того, что бюджет России утверждался в США. И это не мои выдумки, это сказал Григорий Явлинский. Но в те три дня, я находился рядом с местом, где ломали памятник Дзержинскому, я нес трехцветное знамя и кричал: "Свобода! Свобода!" Оказалось, что мы были наивными глупыми детьми.

Гозман: Не все.

Шевченко: Ну, конечно, не все. Те, кто вовремя ограбил свой народ, поучаствовал в приватизации, в гайдаровских реформах, нажился на уничтожении промышленности, на фальсификации выборов 1996 года уже от имени Ельцина - очень ловко устроились. Но большая часть нашего народа оказалась вне жизни. В этом, убежден, преступление ГКЧП. Если ты достаешь оружие - стреляй, а не маши им. Они убили беззащитных ребят-танкистов, которых загнали в тоннель и они открыли огонь. Потому что их там сжигать начали. Я это видел своими глазами. В них стали бросать бутылки с зажигательной смесью. А эти советские танкисты были ни в чем не виноваты. Вот в этом виноват Янаев, как и Горбачев. Они сорвали подписание нового Союзного договора. И именно ГКЧП стал последним шагом в развале Советского Союза.

Гозман: То, что Максим Леонардович говорил про фальсификацию выборов, про бюджет, утверждаемый в Штатах - не имеет отношения к реальности вообще.

Шевченко: Явлинский врет, по-вашему? Шендерович, который рассказывал про фальсификацию1996 года, тоже врет?

Гозман: Я в 1996 году имел отношение к президентским выборам. Но мы же говорим про августовский путч. Обманули людей? Мне кажется, что нет. В августе 1991 года народ России вышел к Белому дому и не допустил победы ГКЧП. Если бы сотня тысяч человек не стояла там, Белый дом просто штурмовали бы и, конечно, взяли. А так это было невозможно сделать, не убив часть людей. Не знаю - силу слабости или совести, но руководители ГКЧП на это не пошли.

ГОРБАЧЕВ ИНСЦЕНИРОВАЛ СВОЙ АРЕСТ

КП: Почему же члены ГКЧП оказались таким нерешительными слабаками?

Шевченко: Не надо делать из ГКЧП кучку сталинистов. Янаев, Крючков действовали по поручению Горбачева, который инсценировал свой арест в Крыму. Проблема в том, что никому не дали ясных указаний: арестовывать Ельцина или нет, штурмовать Белый дом или нет. Они сидели, раскрыв рты, и не знали, что им делать. А страна разрушалась.

КП: Можно ли было спасти Союз на том этапе?

Шевченко: СССР мог продолжаться. Горбачев готовил Союзный договор. Его планировали подписать 20 августа 1991 года. Именно поэтому путч и подняли накануне, чтобы сорвать его подписание. СССР смог бы преодолеть кризис. Но это было возможно только при сохранении сильной власти, которая была бы авторитетом для всех. Кто-то бы ее боялся, кто-то уважал. Но слабая власть - это всегда война и разорение. Слабой властью был ГКЧП.

Гозман: А я думаю - СССР был обречен в виду разных причин. Это была империя, которая могла существовать лишь в жестком варианте диктатуры. Когда ресурсы насилия и финансов были исчерпаны - все рухнуло. Он мог развалиться по какому-то другому сценарию. Если бы эти идиоты из ГКЧП не устроили путч, все бы прошло немного мягче. Я совершенно не согласен, что путчисты выполняли приказ Горбачева, якобы он был в заговоре с ними. Такая гипотеза существует, но она никем и никогда не была подтверждена. Август 1991-го - это прекрасная дата, когда люди сами выбрали свободу.

Леонид Яковлевич не согласен, мол, демократы дали России свободу.

Леонид Яковлевич не согласен, мол, демократы дали России свободу.

Фото: Михаил ФРОЛОВ

АМЕРИКА БОЯЛАСЬ РАСПАДА СОВЕТОВ

КП: Запад как-то влиял на события тех дней?

Шевченко: Ельцин имел поддержку от США - это правда. Он летал в Америку незадолго до 1991 года. Это обсуждалось советской прессой слишком тупо, кондово. Надо было говорить о деталях его переговоров в Вашингтоне. А над ним смеялись, что он был пьяный. Так он постоянно был пьяный и что с того? Но само по себе уничтожение огромной страны принесло в мир хаос. Мы знаем, что Республиканская партия в США устами Джорджа Буша-старшего и госсекретаря Джорджа Бейкера дала гарантии о нераспаде СССР и о нераспространении НАТО на Восток. А Демократическая партия в лице Билла Клинтона вытерла об эти обещания ноги и начала ставить под флаг НАТО все государства Восточной Европы.

Гозман: Ельцин не был постоянно пьян. Это не правда.

Шевченко: Разве он не дирижировал военным оркестром пьяный?

Гозман: Ельцин иногда пил. Можно заснять любого из нас в неприглядном виде. Тем более, когда постоянно за тобой следуют камеры...

Шевченко: На официальном приеме во время визита в Берлин! Это была трансляция официального телевидения.

Гозман: Он дирижировал оркестром после успешных переговоров, Ельцин был в прекрасном настроении. Не очень достойно ставить в укор ушедшему от нас политику мелкие человеческие слабости.

Шевченко: Он позорил страну.

Гозман: Когда не вышел на встречу из самолета во время визита в Ирландию - это, конечно, позор.

КП: А разве главе государства простительны «мелкие человеческие слабости»?

Гозман: Президент Финляндии Кекконен, который много лет успешно маневрировал между Западом и СССР, каждый раз, приезжая в Россию, напивался так, что его грузили в самолет. И все финны это знали, потому что его также выгружали из самолета уже в его стране. Лететь-то не далеко, он не успевал в себя прийти. И финны смеялись над ним, но выбирали своим президентом. Ведь он хорошо делал свою работу.

КП: А по какому пути нужно было идти, чтобы Союз не разрушился?

Шевченко: Любая система стареет. Это называется кризис. Вот США в 1920-30 годы были на грани революции из-за господства мафии. Тогда Рузвельт сказал: «Я беру на себя ответственность, никаких судов, убивайте их так». Такие же методы были в Китае на площади Тяньаньмэнь. Там не просто давили безоружных студентов, там сжигали танки. Китайское руководство взяло на себя ответственность за насилие. Но мы видим, что современный Китай - процветающая страна. Тогда власть показала себя слабой. Из-за этого миллионы людей попали под жернова разорения, нищеты и голода. ГКЧП нужно было арестовать Ельцина и не дать разрушиться стране.

Сегодня не верят ни демократии, ни путчистам.

Сегодня не верят ни демократии, ни путчистам.

КП: Почему половина россиян не верит никому?

Шевченко: Во-первых, они не знают, что было в то время. Выросло целое поколение: 27 лет тем, кто родился в 1991-м году. Я же был тогда в гуще событий. Но мои глаза открылись только в декабре 1994-го – это начало Чеченской войны. А потом, чтобы не допустить победы КПРФ на выборах 96-го, распродали страну олигархам. Тогда я понял, с кем мы имеем дело. Это была последовательная политика пожирания богатства, оставшегося от СССР.