Из-под Красноуфимска, наконец, вывезут 82 тысячи тонн радиоактивного песка

Чтобы сараи с опасным грузом не рассыпались в прах, их подпирали бревнами. Но бревна сгнили и ящики упали.

Фото: Алексей БУЛАТОВ

Вывезут из-под Красноуфимска радиоактивную смерть, или она продолжит собирать свои жертвы?

ОПАСНОСТЬ ПРИТАИЛАСЬ ПОВСЮДУ

Рассказы о катастрофах в советское время на Урале, как, впрочем, и во всей стране, передавались шепотком, обрастая слухами и ужасными, порой нелепыми подробностями. В прессе о них если и сообщалось, то несколькими скупыми строчками и лишь тогда, когда шило в мешке утаить было уже невозможно.

Так было, например, во время эпидемии сибирской язвы в Екатеринбурге; после падения самолетов или пожаров со страшными последствиями.

Фото: Алексей БУЛАТОВ

А о том, что под Красноуфимском от непонятной напасти болеют и умирают местные жители и студенты свердловских вузов, приезжавшие «на картошку», власти хранили полное молчание.

Лишь в годы перестройки стало известно, что в деревне с поэтическим названием Чувашково почти под открытым небом лежат десятки тысячи тонн смертельно опасного груза.

ЗАБЫТАЯ ЗЮРЗЯ

Атомная программа, которую лично курировал Лаврентий Берия, пока его не расстреляли, работала сразу по многим направлениям. Отрабатывались все варианты изготовления ядерных зарядов. Один из них - «ториевый». Сырье для извлечения тория - монацит, который можно добывать и в России, и покупать за рубежом.

Во второй половине пятидесятых годов запасы опасного сырья, разбросанные по стране, решили сконцентрировать в одном месте. Для этого выбрали станцию Зюрзя под Красноуфимском.

Почти сто тысяч тонн за несколько лет отовсюду свезли в сараи, где раньше лежал стратегический запас продовольствия (по слухам, продукты вывозили в тех же вагонах, в которых приехал песок). Ящики и бумажные мешки весом в полцентнера (пятьдесят килограммов - максимальная тяжесть для мужчин по Трудовому кодексу) вручную сложили в бараках от пола до потолка и от стены до стены.

Тем временем ученые в НИИ и «шарашках» нашли более перспективный способ массового убийства. Начинку бомб решили делать из урана-235 или плутония. И про Зюрзю попросту забыли.

Фото: Алексей БУЛАТОВ

Склад без охраны простоял полвека. Пол и стены прогнили, штабеля развалились, сараи треснули по швам. Поскольку песок в хозяйстве всегда пригодится (можно и для печки раствор замесить, и дорожку посыпать), жители не теряли времени даром и вовсю пользовались бесхозным «стройматериалом». А колеса машин и гусеницы тракторов растаскивали радиоактивный песок по окрестным полям и дорогам. Дожди и паводки смывали отраву в реки Зюрзя и Уфа.

Медики стали замечать неладное. Онкологическая статистика в районе зашкаливала (она и сегодня остается самой высокой в области). У людей ни с того ни с сего отнимались руки и ноги. Но власти упорно делали вид, что ничего страшного не происходит.

Впервые я увидел пострадавших от «уральского Чернобыля» в конце семидесятых, после того, как студентом съездил в эти места. Стройотряды Уральского госуниверситета каждый год отправлялись на уборку картошки и лука в деревни Александровское, Приданниково и Чувашково. Как раз посередине между ними, как выяснилось позже, и стоят зловещие бараки.

У девчонок (именно они с утра до ночи месили ногами грязь в бороздах, парни в большинстве работали грузчиками) после возвращения менялась походка. Наши подруги, еще летом грациозно цокавшие каблучками, как-то неуверенно ставили ноги. Оказалось, что у медиков даже есть название этого симптома - «хлопающая стопа». Но если кто и связывал недомогание с «колхозом», то относил это на счет перенапряжения от непривычного сельского труда.

А СЧЕТЧИК ГЕЙГЕРА ВСЕ СТУЧИТ…

Сегодня склады выглядят со стороны вполне прилично. Стены и крыша - из гофрированного металла, ворота с крепкими замками и предупреждениями об опасности радиации, заборы с «колючкой» по верхнему краю. Но внутри…

Сараи за блестящей ширмой выглядят гораздо хуже, чем они же на фотографиях полувековой давности. Подпертые снаружи бревнами, все равно разваливаются. Пол не выдержал тяжести, ящики рухнули, на полу зловеще блестит монацитовый песок. Впрочем, не только на полу. Щелкнув вспышкой, вижу через видоискатель в воздухе тысячи «звездочек» - незаметную невооруженным глазом ядовитую пыль. Лихорадочно поправив респиратор, смотрю на счетчик Гейгера. Циферки меняются на глазах.

Фото: Алексей БУЛАТОВ

Исполняющий обязанности министра природных ресурсов области и экологии Алексей Кузнецов даже через маску видит испуг на моей физиономии.

- Все нормально, - успокаивает он, глядя на счетчик. - Для здоровья не опасно.

Чтобы привести в порядок нервы, смотрю на дисплей счетчика Гейгера, прицепленного к фотокору. Там - совсем другие цифры, гораздо меньше. От жалости к себе и зависти к фотокорреспонденту захотелось наружу. Переступая через сломанные балки, из которых торчат ржавые гвозди, пробираюсь на улицу.

Здесь гораздо приятнее, хотя, как выяснилось, вовсе не безопаснее. Блестящие колпаки, которыми накрыты сараи - не защита от излучения. Они поставлены лишь для того, чтобы песок не расползался по территории.

РАДИОАКТИВНЫЙ «ПОДАРОЧЕК»

Двадцать лет назад власти попытались решить проблему. В 1994 году решением Правительства России монацитовый концентрат передали в собственность Свердловской области. Нельзя сказать, что уральцы пришли в восторг от «подарочка», но с ним надо было что-то делать. Для оперативного управления этим хозяйством было создано областное государственное учреждение «УралМонацит».

Были построены те самые «колпаки» над сараями, ограждение, наведен порядок с охраной и пожарной безопасностью.

Ходили разговоры, что надо построить завод для переработки песка в нечто полезное. Но тут, как ни странно, резко против выступила общественность во главе с экологами. Впрочем, их логику тоже можно понять: мол, что вы будете делать, когда радиоактивное сырье кончится? Будете сюда возить отходы на переработку из других мест? Не надо нам такого счастья! И дело снова заглохло.

ХОТЬ КУДА, ЛИШЬ БЫ ПОДАЛЬШЕ

Луч надежды блеснул только в этом году. Правительство области подписало договор с «дочкой» госкорпорации «Ростехнологии» о вывозе с территории Красноуфимского городского округа опасного монацитового концентрата.

Недавно Правительством России принята программа восстановления редкоземельной промышленности России, поэтому появился интерес инвесторов к извлечению редкоземельных металлов из монацитового песка.

- С компанией ООО «РедЗемТехнологии», которая победила в аукционе, был подписан договор купли-продажи и заключено соглашение о реабилитации территории базы хранения после вывоза концентрата. По договору весь монацитовый концентрат будет вывезен на переработку за пределы Свердловской области до 2026 года, - рассказал исполняющий обязанности министра природных ресурсов и экологии Алексей Кузнецов.

Область получит за радиоактивную сделку 50 миллионов рублей. Но, как сказал Алексей Кузнецов, дело не в деньгах. Покупатель обязуется не только вывезти «бомбу», но и сделать полную рекультивацию земель. Весь зараженный слой почвы будет снят и отправлен вслед за песком в безопасное (для нас, во всяком случае) место.

Правда, точка назначения груза хранится в страшной тайне. Возможно, это обычная военная секретность, а может быть, опасение волнений среди местного населения той территории, куда привалит «счастье» из Красноуфимска. По слухам, завод по переработке построят где-то в Сибири. Пока же 82 тысячи тонн песка ждут своего часа в Чувашково.

Смотрите фотогалерею: «Поездка на склады радиоактивного песка «УралМоноцит»»