«Человек года» на Урале Владислав ТЕТЮХИН: «Мне всего восемьдесят, какой я патриарх?!»

Фото: Владимир ЖАБРИКОВ

МИЛЛИАРДЕР С ПОТЕРТЫМ ДИПЛОМАТОМ

- Владислав Валентинович, поздравляем с прошедшим недавно восьмидесятилетием! Как вам живется с таким количеством наград и званий?

- В повседневной жизни я их не замечаю.

- Журнал «Форбс» оценил ваше состояние в 650 миллионов долларов. Вы согласны с этой оценкой?

- Это недоразумение (не знаю, сознательное или несознательное). Ошибка в том, что стоимость моих акций «ВСМПО-АВИСМА» взята в то время, когда акции были на пике их стоимости. На самом деле мое состояние в разы меньше.

Металлург Тетюхин сейчас не расстается с книгами по ортопедии.

- Да, глядя на ваш старенький потертый дипломат, не скажешь, что его владелец - рублевый миллиардер…

- А то, что он старенький, еще ни о чем не говорит. Вы же не знаете, что внутри.

- Начало девяностых - не самое веселое время. Но «ВСМПО» оставалось символом стабильности и настоящей заботы о рабочих. И вы продолжаете заботиться о людях - создаете медицинский центр в Нижнем Тагиле, в который вложили три миллиарда рублей.

- Да, будет вложено три миллиарда с небольшим хвостиком. Это остатки денег от продажи акций. Увы, прогнозы аналитиков не сбылись, акции подешевели, поэтому денег не хватило. В феврале они закончатся. Поэтому пришлось обратиться к руководству города и области. Мы получили поддержку, чтобы закончить проект.

- В чем заключается его идея?

- Мне пришлось в своей жизни столкнуться с ортопедической проблемой и побывать в немецкой клинике. Я увидел колоссальную разницу между нашими медицинскими учреждениями и германскими.

- В чем?

- В подходе к людям, в качестве лечения. Там есть много того, до чего мы, может быть, дорастем. Как правило, в Германии медицинские учреждения строятся на деньги инвесторов - частных, муниципальных, земельных. А государство финансирует человека, который лечится. Есть страховые кассы, которые оценивают полученные услуги и степень их разумности. Потом лечение оплачивается государством, включая операцию и реабилитацию для того, чтобы восстановить работоспособность, если это возможно. У нас этого нет. Высокотехнологичные и дорогие операции проводятся по квотам, которых очень мало. Поэтому если в Германии делается 2,2 операции на бедре на тысячу человек, то в России - 0,2, а в Свердловской области - 0,15.

ВРАЧ - РОССИЙСКИЙ, СТАНДАРТ - НЕМЕЦКИЙ

- Почему я занялся здравоохранением? Во-первых, моя жизнь 55 лет связана с Уралом. Регион, который входит в тройку самых развитых промышленных регионов, он давал стране очень много в самые сложные времена, но не получил достойных его медицинских услуг. Приволжский округ делает 17 процентов операций на тазобедренном суставе, Сибирский - столько же, Юго-Западный - 19, Центральный - 30, а Урал - только 11. Регион, который определяет промышленный статус страны, заслуживает гораздо большего, чем имеет.

Если в Екатеринбурге дела обстоят более-менее, то за его пределами совсем плохо. Вторая причина, почему я этим занимаюсь, - то, что в эндопротезировании используются титановые имплантаты - материалы, которыми я всю жизнь занимаюсь. По существу это моя профессиональная деятельность. Тридцать процентов мировой потребности в этом материале даем мы в Верхней Салде. Поставляем за границу заготовки, а получаем оттуда готовые суставы. В-третьих, моя сегодняшняя работа - это благодарность людям, с которыми пришлось вместе трудиться десятки лет.

- Вас называют патриархом титановой промышленности…

- Слушайте, мне всего восемьдесят, какой я патриарх?!

- Ваш сосед по «золотому списку» «Форбс» - Дмитрий Рыболовлев, продав акции «Уралкалия», купил футбольный клуб «Монако». Вы же вложили деньги в здравоохранение. Наверняка вы привели с собой тех, кого давно знаете - металлургов, инженеров, менеджеров… На ВСМПО привыкли к жестким стандартам, а врачи предпочитают индивидуальный подход. Не возникнет ли конфликт, когда вы попытаетесь заставить докторов работать по законам массового производства?

- Мы придерживаемся идеологии стандартов. Если в металлургии их нарушить, то продукцию просто не примут. 35 процентов нашей продукции идет на экспорт, заказчики - солидные ребята: «Боинг», «Эйрбас», «Роллс-Ройс» и другие. Малейшее отклонение от технологии ты должен объяснить. Мы долго и упорно объясняем заказчикам мелкие неточности в документации, доказывая, что на качество продукции они не повлияли.

В Германии врачи работают по жестким стандартам. И психология наших врачей такая же. Поэтому системы работы авиационной металлургии и российских врачей абсолютно одинаковы.

- В чем отличие нового медицинского центра от существующих?

- Мы учли особенности немецкой и российской медицины и решили их совместить. В Германии мы взяли лучшее. Доминирующе направление (примерно две трети) - ортопедия и вертебрология, то есть опорно-двигательный аппарат. Остальное - все остальные заболевания и проблемы, которые характерны для нашего региона. Будет пять операционных, причем самых «накрученных», оборудованных по самому последнему слову техники. Во время операции врач может видеть на приборах то, чего не заметить невооруженным глазом. Даже не все немецкие клиники имеют то, что есть у нас. Многие аппараты мы брали, когда их выпуск только начинался, как горячие пирожки. Все оборудование - голландское и германское. В основном «Филипс». Технологические процессы и логистика тоже позаимствованы у немцев. Поскольку они делают операций в десять раз больше, то и опыт накопили громадный. К тому же привержены той самой стандартизации, о которой вы говорили.

В Германии каждая больница имеет регистр, то есть прослеживает историю болезни человека от момента операции до момента повторного обращения. Врач знает, какие и как поставлены протезы, в отличие от нашей практики.

Материалы на каждого больного представляются «корифею» - специалисту высшей квалификации, которые оценивает, все ли правильно сделано.

Отличие нашего центра от других в том, что процесс лечения проходит от начала до конца. От первого приема и диагностики (самой классной и полной) до последней стадии реабилитации. Послеоперационная реабилитация идет пять-восемь дней, полная - 21-24.

В нашем центре в Нижнем Тагиле есть апартаменты для пациентов, где они могут проходить диагностику и реабилитацию. Беда в том, что в российских клиниках нет реабилитационного цикла. В Германии, кстати, лечение и реабилитация тоже разделены. После операции больного отправляют куда-нибудь в Альпы в специализированную больницу. В Нижнем Тагиле оба цикла объединены. То есть пациент заходит в ворота центра, а выходит после диагностики, операции, лечения и реабилитации. На шести гектарах есть дома для врачей, гостиницы для приезжих врачей (они будут приглашаться для операций, мастер-классов, лекций), медсестер, ординаторов.

А в специальном реабилитационном центре будут два бассейна. Один - 25 метров для профилактики болезней. Им смогут пользоваться и тагильские школьники, половина которых уже больны сколиозом. Другой бассейн - 12-метровый, с встречными противоструями для гидротерапии.

В госпитале будут работать три направления: хирургическое лечение, консервативное и профилактическое.

Вся территория госпиталя полностью доступна для колясочников. Из любой точки на поверхности земли до любого кабинета они могут добраться самостоятельно.

Наши лаборатории смогут обслуживать не только госпиталь, но и весь Нижний Тагил. А поскольку нам дали шесть гектаров, решили построить и терренкур для тех, кто после операции начинает ходить.

Вице-губернатор Яков Силин, губернатор Евгений Куйвашев и Владислав Тетюхин (слева направо) - у макета будущего центра в Нижнем Тагиле.

Фото: Андрей ГОРБУНОВ

НАША ПРИБЫЛЬ - НЕ РУБЛИ, А ЛЮДИ

- Как этот комплекс впишется в российскую систему финансирования здравоохранения с ее лимитами на дорогие лекарства и операции?

- Это самый коварный и важный вопрос. В России есть три системы. Первая - государственные квоты на операции, которых дается очень мало. За них идет драка. Если вы получили квоту, то я ее уже не получу, больные придут к вам, независимо от уровня профессионализма ваших врачей. В Свердловской области надо делать шесть тысяч операций на бедре, а делают меньше тысячи.

Вторая система - Фонд обязательного медицинского страхования. Выделяется 120 - 140 тысяч рублей в год, причем на зарплату врачей - всего семь тысяч. Сюда реабилитация вообще не входит, и я не знаю, как воткнуть ее в эту систему.

Есть еще добровольное медицинское страхование. Лечение могут оплатить или предприятие, в котором работает пациент, или страховая компания, или сам больной.

В любую из систем наш комплекс вписывается плохо. Это принципиальный вопрос, который мы начнем решать в будущем году.

Мы строим не госпиталь, а целый медицинский городок. Чтобы нормально существовать, он должен получить статус федерального ортопедического центра. Сейчас создаются четыре таких центра. Один уже сделан в Чебоксарах. Туда немцы привезли поставили готовые модули. Но там даже близко нет наших объемов и полного цикла. Еще один запускают в Барнауле. Вот он вполне достоин претендовать на статус федерального центра.

Губернатор Куйвашев и мэр Носов очень хорошо воспринимают идеологию нашей клиники. Они считают, что уральцы заслужили право лечиться дома, а не в Германии. Если они помогут, и центр через год заработает, то не будет проблем и с медицинскими кадрами.

- Вы надеетесь вернуть вложенные деньги? За какой срок?

- По нашим расчетам, срок окупаемости - 10 - 15 лет. Если вы сейчас называете меня патриархом (в ноябре Владиславу Валентиновичу исполнилось 80 лет. - Ред.), то что со мной будет тогда?

- Но в принципе проект окупается?

- Условно. Центр надо постоянно поддерживать и обновлять, иначе он не будет конкурентоспособен. После запуска он может конкурировать абсолютно по всем европейским меркам. Но необходимо периодически обновлять технику, набирать врачей с хорошей головой и хорошими руками. Нельзя пользоваться протезами, которые делают где-то в гараже…

- Это примерно то же, что сделал в офтальмологии Федоров, создав «Микрохирургию глаза»?

- Совершенно верно. Поэтому говорить о прибыльности лично для тех, кто создавал и финансировал этот проект, не стоит.

ПОСТРОЕНИЕ СОЦИАЛИЗМА В ОТДЕЛЬНО ВЗЯТОМ ГОРОДЕ

- Когда вы руководили Верхнесалдинским металлургическим производственным объединением, то оборудовали лыжный комплекс, заводскую клинику… Тетюхин ушел - и клиника захирела. А ту махину, которая откроется через год, вам будет на кого оставить?

- Действительно, когда я был генеральным директором в Верхней Салде, много внимания уделялось социальным вопросам. Я исходил из того, что на предприятие людей не привезешь. Раньше приезжали выпускники со всех концов Советского Союза, причем лучшие. В Салде хорошо учили (и учат!) школьников, поэтому они поступали в вузы и 85 процентов из них возвращались домой. Привлекали хороший социальный пакет, забота о людях. Сейчас - наоборот. 15 процентов возвращаются, а 85 - нет. У корпорации изменился подход к людям. Считается, что думать о них - забота государства. Мне кажется, что это не совсем правильно. Есть хорошие примеры: Демидовых, Грум-Гржимайло, которые в первую голову старались, чтобы рабочие с удовольствием шли на завод и знали, что на смену им придут потомки.

- В «Титановой долине» обещают создать 15 тысяч рабочих мест. Где взять людей?

- Идея «Титановой долины» возникла давно. Ее поддерживали и в Москве, и в области. В 2008 году все прервалось. И не столько из-за кризиса, сколько из-за необходимости сделать паузу и понаблюдать, как работают уже созданные особые экономические зоны.

Процесс возобновился в 2010 году. Большую помощь оказало создание совместного предприятия «ВСМПО» с «Боингом» - маленького кусочка будущей «Долины». Совместное предприятие работает прекрасно. Говорю так уверенно, потому что много и плотно им занимался.

Американцы беспокоились: «А будут ли у вас, ребята, кадры, способные обрабатывать такие сложные детали, как, допустим, хорды (элементы соединения крыла с фюзеляжем. - Ред.)? Сегодня наши ребята работают прекрасно, никаких претензий к ним у американцев нет. У нас есть специальный класс для обучения, да и ПТУ не развалилось, как в других городах. Оно, кстати, за хорошую успеваемость получило премию. Купили новые станки, теперь наши рабочие ходят учиться на них работать.

То есть опыт показал, что, если есть хорошая организация; хорошее оборудование; хорошие организаторы, которые беспокоятся о людях; нормальная зарплата, то никто никуда не убежит.

Сейчас «Боинг» просит: давайте как можно больше обработанных изделий. Сегодняшняя идеология авиационных гигантов - заниматься дизайном, сборкой, продажей и обслуживанием самолетов. А все детали получать готовыми от надежных железных партнеров. Именно таким и является корпорация в Верхней Салде.

Если мы внедрим принятую во многих странах систему организации производства, повышающую производительность труда в полтора раза, то высвободится много квалифицированных рабочих - вот вам и кадры для «Титановой долины».

Если создадим в «Титановой долине» элитный металлообрабатывающий кластер, то это будет колоссальное дело для всего государства.

САНИТАР НАЧИНАЕТ И ВЫИГРЫВАЕТ

- Почему то, что удается вам - и в металлургии, и в здравоохранении - не удается остальным?

- Не все понимают, что человек играет главную роль на производстве, а техника - второстепенную. Если убрать первую составляющую, то останется чистая прагматика. Если вы хотите, чтобы техника работала нормально, то должны быть великолепные надежные исполнители. А они должны иметь интерес к тому, что делают. Это не романтика, а чистая прагматика.

- Что хотите пожелать землякам перед Новым годом?

- Тринадцать - такая цифра, которую кое-кто боится. Но все-таки хотел бы пожелать, чтобы в этом году уральцы получили достойную жизнь на малой родине, а не в Москве, Питере или в Лос-Анжелесе.

- А «Комсомолка» желает патриарху…

- Предлагаю вместо «патриарх» говорить «начинающий санитар».

- Желаем начинающему санитару стать патриархом медицины!

ИЗ ДОСЬЕ «КП»

Владислав Валентинович Тетюхин Родился 29 ноября 1932 года в Москве.

В 1956 году окончил Московский институт стали и сплавов по специальности «инженер-металлург». В 1965 году защитил кандидатскую диссертацию. В 1975 году - доктор технических наук.

После окончания института направлен на Верхнесалдинский металлообрабатывающий завод. С 1956 по 1975 год работал в Верхнесалдинском металлургическом производственном объединении в должностях от мастера до заместителя начальника цеха.

В 1976 году - начальник сектора лаборатории.

В 1980 году - начальник научно-исследовательского отделения Всероссийского научно-исследовательского института авиационных материалов (Москва).

В 1992 году - генеральный директор ОАО «ВСМПО».

В 1998 году - один из создателей промышленной группы «ВСМПО-АВИСМА» (Верхнесалдинское металлургическое производственное объединение и Березниковский титано-магниевый комбинат).

С 1999 по 2008 год - генеральный директор ОАО «АВИСМА».

Автор 131 изобретения. Действительный член Академии инженерных наук РФ.

«Человек года - 2012» по версии журнала «Деловой квартал».

По данным журнала «Форбс», занимает 153-е место в списке самых богатых людей России, состояние - 650 миллионов долларов.

Фото: и Алексей БУЛАТОВ.