«Пришла. Почтила. Некомфортно!»

На этот раз в отличие от случая в декабре 2011-го (на фото) Рынска уже не кричала: «Я Божена! Снимайте меня!» Фото: AP Photo.

Цитируем:

«Я пришла чуть раньше двух, и мне повезло - я стояла к рамке всего минут 20 - 25. Рамок не хватало, одна не работала. И даже мент какой-то рявкнул на подчиненных: «Не работает?! Руками досматривайте! Чего над людьми издеваться!» Потом колонну задерживали. Из-за очереди на рамки не давали идти, и я околела. Вроде бы была тепло одета, но забыла термобелье, на этот случай и купленное, и ноги окоченели. К четырем часам почувствовала боль в шее - надулся узел. У меня быстро бывает. Значит, если я немедленно не уйду, то заболею.

К четырем я дошла до места расстрела, поклонилась, заплакала и решила, что все - два часа вполне достаточно, память я почтила, явку дала, надо быстро бежать домой. Шофера я попросила ждать у Националя. От моста хотела выйти к ГУМу, а дальше, через площадь быстро на Тверскую, и домой.

НЕ тут то было. Все было перекрыто для пешеходов тоже. И с моста разрешали выходить только к Балчугу. На х..ра мне к Балчугу, если я живу на Тверской?! Вот организаторы, вы можете объяснить мне, на х...ра перекрывать цепью все?! И кому мешает ОДНА несчастная заболевшая баба, которая выйдет по Ильинке в сторону ГУМа? Если за мной никто не идет, а наоборот, покорно плетутся в Замоскворечье? Логика в этом оцеплении где?!

Я тихонечко подходила к наблюдателям, просила, объясняла, что меня ждет машина, и она не доедет просто к Балчугу, потому что перекрыто все. Говорила, что мне плохо (что чистая правда, узлы у меня ужасно сейчас болят, голоса нет). Наблюдатели отвечали: «А зачем вы вообще пришли?». Пришла почтить память. И что теперь - пройти по Ильинке не могу? Я понимаю, пройти вовнутрь нельзя ниоткуда, кроме официальных рамок. Там досмотр. Но выйти-то?!!! Зачем эти изуверства?

Пришлось, живя на Тверской, переться к Балчугу. Там я ЧАС ждала водителя, потому что перекрыто было абсолютно все. Все набережные. Все мосты. Весь центр. Шофер через час смог доехать до Садовнической улицы, которая тоже была перекрыта, и уговорил ДПС подпустить его поближе к отелю, но не ко входу, а к первой улице рядом. Я сидела голодная, заболевшая. Ужасно несчастная...»

ВЗГЛЯД С 6-го ЭТАЖА

Крик души о себе любимой

Не видно что-то скорби по Немцову в крике души светской львицы Божены Рынска. Той самой, что стала некогда гламурным символом «норковой революции». Это ее забирал ОМОН с митинга на Триумфальной 6 декабря 2011 года, положившего начало болотному протесту. Львица кричала: «Пасть порву! Я Божена! Снимайте, снимайте!» Вечером ее выручили из участка Малахов, Собчак, Канделаки. Позже светская дива, побывавшая в застенках режима, требовала включить ее в руководство протестного движения. Именно Борис Немцов тогда настоял, не стесняясь в выражениях, чтобы звезду гламура и близко не подпускали к верхушке оппозиции.

Ощущение, что на траурный марш памяти Божена пришла, чтобы отметиться, себя показать. Больше о себе любимой скорбела, как видим. Лучше бы уж дома сидела, не светилась. Что же до неудобств на марше, так это о ней заботились. Чтоб беспорядков не возникло, никто не помял Божену в суматохе, не порвал шубу или что там на ней было сей раз. Все-таки десятки тысяч людей собралось на марше. Могли быть провокации. Требовалась система безопасности, охраны общественного порядка. Все прошло на высоте. Порядок был обеспечен. А что до страданий Божены, уж извиняйте...

ЧИТАЙТЕ ТАКЖЕ

50 тысяч на траурном шествии было. Но это далеко не все...

Дарья ЗАВГОРОДНЯЯ

…Кроме флагов, раздавали плакатики на плотной бумаге формата А3. Мы взяли «Нет слов» и «Пропаганда убивает», а «Борись» и «Я не боюсь» нам уже не хватило – расхватали. И «Пропаганда» кончалась – мы взяли из жадности. Попыталась сказать, какая хорошая организация и полиции почти не видать. Но на меня так посмотрели сурово, думаю, ладно, надо заткнуться про полицию. Иду, несу "Нет слов", берегу пафос для радио. Так вообще довольно интеллигентное шествие, любезность кругом и самоотречение. Например, меня пожалела какая-то дама из-за того, что дождь испортит мою шубу. Причем она сама была в шубе. Я увидела знакомых, не успела подбежать. Потом еще других – в толпе. Какой-нибудь дед иногда принимался выступать «Путина долой!», но успехом он пользовался только у журналистов. К полпятого добрались до моста. Касьянов заговорил речь (звездный час у него вчера был, конечно). Но мы уже память почтили, а у меня башмаки промокли, пойдем искать беляшную. (подробности)